Как строятся отношения на разных стадиях индивидуальной эволюции?

В адаптивной фазе психического развития главное — это свойства физического тела. Это из той оперы, когда говорят, что муж должен быть здоровый, работящий и крепкий. Такой мужчина обеспечивает максимальную безопасность. В адаптивной фазе основная мотивация построения семьи — это продолжение рода. Там нет гедонизма и наслаждения сексом, нет никаких тонких переживаний и эмоций. Там есть только инстинкт, который долбит в голову, в результате чего люди размножаются. Культурное осознание секса — это грех и стыд. Разговаривать про это люди стесняются, а, занимаясь любовью, закрывают шторками иконы. По-другому никак, потому что это закрытая табуированная зона. Занятия сексом в таких парах происходят по праздникам

либо после хорошего подпития, чтоб не было стыдно. Уровень осознанности в этом месте начинает сбоить, потому что основная функция — воспроизведение, а не удовольствие.
Весь гедонизм и тонкости начинаются в конкурентной (подростковой) фазе, потому что там у меня есть роскошь находиться вне выживания. Значит я могу осмотреться, почувствовать мир, партнера и внутренние процессы. Тогда у меня есть спрос на тот тонкий избыток чего-то, что меня включает в какую-то жизненную динамику.
Если я постоянно борюсь за выживание — избытка нет, я ничего не могу вкладывать. А вот если хотя бы минимальный ресурс накоплен, избыток есть, тонкости есть, значит я могу его куда-то потратить — например, на собственное восстановление и отдых, чтобы потом ринуться в новый бой, получить больше ресурса, который меня двигает по циклу.
В конкурентной фазе основной акцент в отношениях идет на образ и эмоции. Тут люди понимают, что они конкурируют для того, чтобы переживать определенные ощущения — успеха, выигрыша, победы, удовольствия от достижения и т.п. Это абсолютно нормальная и правильная история, ее обязательно нужно проходить.
По словам экспертов, у Хуссейна было несколько двойников, которые ездили по разным городам. Когда люди издалека видели его, у них начинался дикий мандраж, потому что сильная энергия образа. Хотя это был актер, который просто играл роль, а люди аутентичную энергию от энергии фейка не отличали. Такая же история, например, с порнографией. Никакого живого актера на экране нету, он может вообще уже умер десять лет назад, но образы запускают интенсивные психические процессы. Если партнер похож на какого-нибудь актера (лицом, прессом или чем-то еще), происходит тот же процесс.
По большей части в отношениях люди взаимодействуют не с аутентичной личностью, а с элементами образа. Это очень похоже на общение с собственной фантазией. А живой-то человек не обязан соответствовать. Поэтому, когда сквозь эту фантазию показывается живой человек, возникает напряжение. И моя задача в конкурентной фазе — все время запихивать партнера в этот образ, чтобы продолжал вырабатываться дофамин, я же ведь от образа получаю энергию, а не от живого человека. А если партнер с этим не согласен, деструктивный заряд растет. После чего два варианта — либо я дистанцируюсь от отношений, либо смотрю вглубь себя, какие мои программы запустили процесс напряжения. А когда программы свои я нашел, я либо с ними что-то делаю, либо всех собак вешаю на партнера. Если для меня все-таки важны отношения с конкретным человеком, я смотрю, где возможны какие-то компромиссы между реальностью и тем образом, который есть у меня в голове. Если главное в отношениях сохраняется, то компромиссы возможны достаточно большие.
А если партнер будет соответствовать моему образу, потому что ему это выгодно, то всегда будет дополнительная интрижка где-нибудь на стороне, поскольку пружина рано или поздно разомкнется. Если женщину засовывают в такую ситуацию, когда она вынуждена соблюдать какой-то образ, а ей это не органично, обязательно стрельнет в каком-нибудь другом месте. У мужчин то же самое. Поэтому снова возвращаемся к основам — к анализу внутренних процессов и компромиссам, на которые я готов пойти.

(с) Андрей Двоскин